Миф о недирективности: сеанс с Джилл

Суспільство 20 листопада 2023

В 1942 году в книге К. Роджерса ""Консультирование и психотерапия"" (""Counseling and Psychotherapy"") впервые появляется описание принципов недирективного подхода, которые противопоставляются принципам директивного, диагностико-предписывающего подхода, имевшего много сторонников среди психотерапевтов и психологов в 30-х годах в Америке. Написанию данной книги предшествовало исследование, проведенное К. Роджерсом, в результате которого выяснилось, что в процессе взаимодействия с клиентом психотерапевт более полезен в том случае, если он слушает то, о чем говорит ему клиент, а не тогда, когда он спрашивает, ставит диагноз и дает советы (Rogers, 1980). Для сравнения техник, использующихся в директивном и недирективном подходах, К. Роджерс опирался на работу Постера (Rogers, 1942).

Литература.

Директивно ориентированное консультирование характеризуется, во-первых, большим количеством прямых вопросов, на которые ожидаются такие же прямые ответы, во-вторых, большим количеством информации и пояснений, исходящими от психотерапевта. Консультант предлагает клиенту определенные действия, которые помогут ему измениться, он использует как объективные, так и субъективные доводы, чтобы убедить клиента, что предлагаемые действия необходимо осуществить. Напротив, в недирективном консультировании клиенты много говорят, и консультанты используют техники, которые помогают клиентам увидеть и понять свои собственные чувства, установки, реакции, заставившие их обратиться за советом. Исследование Постера доказало, что техники недирективного консультирования больше способствуют осознанию и выражению чувств клиентами. По мнению К. Роджерса, директивное консультирование поощряет увеличение уровня социальной конформности и наделяет правом руководить более сильного. В недирективном консультировании, с другой стороны, высоко ценится статья из книги Carl Rogers Casebook and Critical Perspectives"" право каждого индивида быть психологически независимым и двигаться в направлении достижения своей психологической целостности.

В данной работе К. Роджерса содержится два положения, которые распространяются и на личностно-центрированный подход в целом:

уделять внимание техникам, способствующим осознанию чувств и лучшему их пониманию, то есть техникам, которые представляют собой способ передачи эмпатии,
быть недирективным.

46 лет разделяют время опубликования книги ""Консультирование и психотерапия"" и организованный К. Роджерсом демонстрационный психотерапевтический сеанс с Джилл, состоявшийся в 1985 году в Эсалене. Это интервью показало, насколько изменились взгляды К. Роджерса. Его работа по-прежнему отличалась глубокой эмпатией, уважением, признанием личной независимости клиента, умением проникать в сферу его подсознания.

Но произошли два очевидных изменения. Первое К. Роджерс использовал в качестве техник не только прояснение чувств клиента и уточнение (повторение) того, о чем говорит клиент. Он интерпретировал его телодвижения, используя метафоры, для того, чтобы настроить клиента на переживания, испытываемые им здесь и теперь он позволял себе смеяться над клиентом, он использовал преувеличения для актуализации противоречивости высказываний клиента. Второе - он был директивным, что выражалось в предложении гипотез о причине заявленной клиентом проблемы и открытой их проверке. Более того, он предлагал темы для обсуждения и прерывал паузы.

Известно, что К. Роджерс являлся противником интеллектуальной интерпретации в психотерапевтическом процессе, что подтверждает его книга ""Консультирование и психотерапия"" (1942). Он писал, что интерпретация причин поведения и поступков клиента на основе его воспоминаний о детстве не приносит большую пользу и может иногда оказывать пагубное влияние на терапевтический процесс, однако, с другой стороны, если клиент принимает и соглашается с интерпретацией, то она имеет только положительный эффект (стр. 27). Основываясь на вышесказанном, можно прийти к выводу о том, что психотерапевтический процесс будет эффективным тогда, когда психотерапевт достаточно эмпатичен, хорошо чувствует переживания клиента и его интерпретации соответствуют чувствам клиента и принимаются им.

В интервью с Джилл первая фраза К. Роджерса представляет собой интерпретацию.

Ниже приводится стенограмма начала сеанса.

Клиент. У меня очень плохие отношения с дочерью. Ей 20 лет, она учится в колледже, мне трудно было ее отпустить. У меня большое чувство вины перед ней, я испытываю огромную потребность находиться рядом с ней и поддерживать с ней связь.
К. Роджерс Вы чувствуете потребность в поддержании связи, которая поможет вам быть в курсе тех вещей, которые вызывают у вас опасение, — это так?
К. Роджерс интерпретирует причинно-следственную взаимосвязь между тревожащими ее чувствами и тем, что ей трудно отпустить свою дочь Эта взаимосвязь определяется именно К. Роджерсом, а не его клиентом. Тем не менее, интересен способ, с помощью которого он высказывает свою интерпретацию, и способ, с помощью которого он проверяет, насколько предложенная интерпретация принимается клиентом Интерпретация принимается клиентом частично.
Клиент. Большей частью так.

В случае, если клиент не будет согласен с интерпретацией, я уверена в том, что К. Роджерс откажется от нее и не будет настаивать на ее принятии, в противоположность тем его коллегам, которые по причине неопытности или отсутствия скромности будут осуждать отказ клиента принимать интерпретацию и объяснять причину отказа сопротивлением клиента (и никогда неаккуратным качеством интерпретации).

Далее приводится стенограмма той части интервью, в которой К. Роджерс пытается дать объяснение чувствам клиента, но получив ее несогласие, тут же оставляет первое объяснение и предлагает другое Со вторым вариантом интерпретации клиент соглашается Важно отметить тот факт, что с целью предложения второго варианта объяснения, он позволяет себе перебить клиента.

К. Роджерс Не значит ли это, что вы чувствуете, что о вас никто не заботится, никто не принимает вас?
Клиент. Нет, я знаю очень хорошо, что есть люди, которые это делают, заботятся обо мне. принимают и ценят меня. Но есть небольшое -
К. Роджерс: Так значит человек, который не заботится о вас и не принимает вас — это и есть вы сами.
Клиент: Хм-хмм. Да. Это в большей степени я сама.

К. Роджерс считает, что интерпретация может использоваться в психотерапевтическом процессе, если соблюдаются два условия. Первое, содержание ' интерпретации должно вытекать из содержания сказанного клиентом и соответствовать чувствам, которые он переживает в настоящий момент, а не состоять из научного объяснения причин и значения поведения клиента. Второе, психотерапевт не должен привязываться к интерпретации, а должен быть в силах отказаться от нее, если клиент с ней не согласен.

Когда К. Роджерс высказал Джилл свое предположение: ""Так значит человек, который не заботится о вас и не принимает вас — это и есть вы сами"", он тем самым высказал гипотезу об источнике проблемы клиента. Подобная гипотеза основывается, во-первых, на содержании описания проблемы и, во-вторых, на одном из положений собственной теории личности, которое гласит, что основным источником проблем индивида чаще всего выступает отсутствие самопринятия. С помощью обсуждения гипотезы о том, что причина зависимости клиента от своей дочери заключается в отсутствии самопринятия и умения заботиться о себе, К. Роджерс переместил фокус психотерапевтического интервью с прояснения взаимоотношений между клиентом и ее дочерью на прояснение особенностей отношения клиента к себе.

Считается общепризнанным, что психотерапевт клиент-центрированной школы всегда ждет того, что скажет клиент, и никогда не говорит первым, однако рассматриваемое здесь интервью противоречит такому представлению. В процессе терапевтического сеанса К. Роджерс несколько раз подводит Джилл к осознанию ее неспособности заботиться о себе.

К. Роджерс: Мне кажется, что вы хотите сказать, что в вашей жизни было не так много людей, которые бы заботились о вас.
Клиент: Нет. Не очень много.
К. Роджерс: И потерять одного из них…
Клиент. Да, это большая потеря.
К. Роджерс: Я знаю.
Пауза.
К. Роджерс. Способны ли вы заботиться о себе?
Клиент: Вздох. Это действительно трудно для меня. Я не думаю, что я … заслуживаю это.

Несколько раз во время сеанса К. Роджерс ""продвигает"" клиента к осознанию его неспособности заботиться о себе и пытается сконцентрировать внимание клиента на этом Он делает это очень интересным образом: повторяет несколько раз или преувеличивает слова клиента о собственных негативных качествах; при повторении информации, полученной от него, модулирует голос или использует более сильные по значению слова, по сравнению с теми, которые он употреблял. Такое поведение со стороны К. Роджерса способствует тому, что осуждения клиента в свой адрес поляризуются настолько, что он обнаруживает их абсурдность и у него появляется желание компенсировать их с помощью своих положительных сторон.

К. Роджерс: Человеком, который относится к подобным вещам как к непростительным, являетесь вы сами.
Клиент: Да. Да. Никто не относится ко мне так строго.
К. Роджерс: Хм-хмм. Никто не ведет себя настолько жестко по отношению к вам, или строит такие ужасные выводы.
Клиент. Вздох. .
К. Роджерс: Или ненавидит вас так.
Клиент: Или ненавидит меня так. Да.
К. Роджерс: Звучит так, как будто вы являетесь для себя и судьей, и присяжным заседателем, и исполнителем приговора.
Клиент: Да, мой злейший враг.
К. Роджерс: Вы произнесли далеко не лестные слова о себе.
Клиент: Да, да. Я произнесла. Как если бы я была плохим другом себе.
К. Роджерс: Да.
Клиент: … — (она пытается что-то сказать, К. Роджерс прерывает ее).
К. Роджерс: Вы являетесь плохим другом себе. Хм-хм.
Клиент: Хм-хм.
К. Роджерс: Вам бы никогда не пришло в голову относиться к другу так, как вы относитесь к себе.
Клиент: Это правда Я бы чувствовала себя ужасно, если бы к кому-то относилась так, как к себе.
К. Роджерс: Хм-хмм. Хм-хмм. Хм-хмм.
Пауза.
К. Роджерс Поэтому вы считаете, что вас любить невозможно. •
Клиент. Правда, есть кое-что, за что меня можно любить.
К. Роджерс. Хорошо. Хорошо. Значит, за что-то вы себя любите.

С этого момента они начинают вместе исследовать те качества, которые Джилл в себе любит.

Я считаю необходимым сказать несколько слов об осторожности. Так как К. Роджерс несколько раз в процессе сеанса использует преувеличения негативных качеств клиента, у некоторых может сложиться впечатление, что это особая техника. Техникой называется предварительная стратегия поведения, которая используется в конкретных специфических обстоятельствах для того, чтобы достичь желаемого результата. В разработанном К. Роджерсом подходе к психотерапии одна вещь всегда остается неизменной отсутствие техник. Вопросы, которые задает К. Роджерс в процессе психотерапевтического интервью, возникают у него спонтанно и основываются на искреннем участии в проблеме клиента. Секрет его успеха заключается в том, что он полностью сконцентрирован на каждом моменте взаимодействия с клиентом, и поэтому вопрос: ""Что я должен делать сейчас?"" для него не стоит. Возможно, непонимание отношения К. Роджерса к проблеме техник возникает по причине того, что в книге ""Консультирование и психотерапия"" с целью концептуализации своих действий он назвал использование спонтанных ответов техникой ""прояснения чувств"". С тех пор абсолютно необоснованно считается, что использование спонтанных ответов является единственным способом взаимодействия с клиентом. Даже постоянно присутствующее ""хм-хмм"" К. Роджерса было названо техникой.

Интервью с Джилл демонстрирует то новое, что приобрел К. Роджерс как психотерапевт за многие годы своей профессиональной деятельности Он стал менее зависимым от ""ярлыка"" недирективности, стал более подвижным, а его ответы приобрели большее разнообразие. Примером изменений также может служить тот факт, что К. Роджерс 16 раз в течение психотерапевтического сеанса нарушает тишину, причем чаще всего с помощью обращения к характеристикам выразительного поведения клиента, возвращая его тем самым к переживаниям здесь и теперь. Ниже приводится несколько примеров.

Клиент. Да, я очень зла, очень зла на нее.
Тишина.
К. Роджерс: Мне кажется, что вы испытываете напряжение, когда говорите об этом.
Клиент. Да. Да. Много проблем. В другой части интервью. '
Клиент. Да, это действительно больно. Это действительно больно. Большой вздох.

Тишина.

К. Роджерс Выглядит так, что вы чувствуете часть этой боли прямо сейчас.
Клиент. Да, я действительно чувствую, как дочь уходит от меня.
Далее.
К. Роджерс. Мне кажется, что вам никогда бы не пришла в голову мысль относиться к своей дочери так же плохо, как вы относитесь к себе.
Клиент: Смеется. Это, возможно, так. Я бы остановила себя, если бы начала относиться к ней так же плохо, как отношусь к себе.

Тишина.

К. Роджерс: Видите ли вы то, что происходит с вами?
Клиент. (Со слезами). Да, когда вы смотрите на меня с такой добротой, мне становится очень тяжело, я чувствую печаль от того, что кто-то действительно слушает меня, действительно слышит меня.

В конце интервью К. Роджерс снова нарушает тишину с помощью привлечения внимания клиента к особенностям выражения ее лица:

Тишина.

Вздох.

К. Роджерс. Что означает ваша улыбка?
Клиент. Это ваши глаза мерцают.

Оба смеются.

К. Роджерс. Ваши мерцают тоже.

Смех.

Вздох.

Конец записи.

Приведенная выше стенограмма демонстрирует умение К. Роджерса задавать прямые вопросы, принимать во внимание особенности выразительного поведения клиента, давать направление ходу интервью, возвращать клиента к переживаниям здесь и теперь. Очевидным является также факт, что личная теплота, эмпатия и постоянная ""подстройка"" к клиенту не приносятся в жертву в процессе психотерапевтического сеанса К.Роджерс, будучи директивным, сохраняет глубокое чувство уважения ко внутреннему миру клиента.

Я уверена, что недирективность — это миф, за исключением тех случаев, когда психотерапевты абсолютно пассивны и настолько медленно реагируют, что в результате очень трудно понять происходящее как с ними, так и с клиентами. Когда между психотерапевтом и клиентом налаживается контакт, как это и должно случаться в психотерапевтическом процессе, невозможно, чтобы психотерапевт был защищен от участия в происходящем с клиентом Психотерапевты постоянно делают выбор, сознательно или неосознанно, на какую часть информации, представленной клиентом, дать ответ. Посмотрите, как это происходит в сеансе с Джилл.

Клиент. Я чувствую, что многие мои потребности удовлетворялись, но потребность в ней очень сильна — это потребность в женщине, я думаю. Эта потребность совсем не в том, что можно получить от мужчины.
К. Роджерс. Есть некоторые вещи, которые вы хотите получить именно от нее.
Клиент. Хм-хмм. Да. Именно от нее.

Вздох.

Я очень легко могу представить психотерапевта, настраивающегося на переживания женщины, задающего вопросы, которые, отличаясь эмпатичностью и соответствием переживаниям клиента, могут направить ее к прояснению особенностей собственной женственности и тем самым пролить немного света на испытываемую ею потребность в дочери.

Терапевт. Существуют некоторые вещи, которые вы хотели бы получить от женщины.

Я не пытаюсь сейчас определить, какой подход лучше Я лишь хочу отметить, что разные терапевты, обладая одним и тем же уровнем эмпатии, могут отвечать клиенту по-разному. Один из студентов, прослушав аудиозапись сеанса с Джилл задал К. Роджерсу такой вопрос: ""Как вы определяете, что необходимо отвечать клиенту?"" Ответ К. Роджерса был следующим ""Я пытаюсь отвечать на то, что является наиболее важным для клиента"" Эта проблема волновала и меня. Я написала К. Роджерсу письмо, в котором попыталась объяснить, что слушая аудиозапись сеанса, с Джилл, я представляла себя на месте терапевта и строила в уме свои варианты ответов, которые, однако сильно отличались от ответов самого К. Роджерса. Я предположила, что причина кроется в том, что мы по-разному представляем себе то, что является самым важным для клиента. Вот что К. Роджерс мне ответил:

""когда я пытаюсь ответить на чувство, которое наиболее важно, для клиента, на выбор того, что является значимым, влияют мои личностные особенности, история взаимоотношений с различными людьми и т.д. Если будет открыто признано, что ответы психотерапевта строятся частично на основе его восприятия происходящего, на которое, в свою очередь, с одной стороны, влияет предоставленная клиентом информация о своих клиентах по отношению к собственному ребенку может быть рассмотрено как преступление и существует достаточно оснований в связи с этим испытывать чувство вины? Не будет ли прощение преждевременным действием, которое помешает клиенту заметить то, что необходимо изменить в себе?

К. Роджерс с непоколебимой верой в ""добродетель"" человеческой природы делает заключение о том, что ошибки клиента можно с легкостью простить. Более того, в процессе сеанса он довольно часто настаивает на том, чтобы сократить до минимума восприятие клиентом своей ""темной стороны"", вместо того, чтобы помочь ей понять происходящее с ней. В следующем примере он опять присоединяется к более здоровой части клиента, используя для этого преувеличения:

К. Роджерс: Вы бы хотели ухаживать за собой, но, кажется, есть что-то, что мешает вам это делать.
Клиент: Нет, Я все еще наполнена ненавистью к себе.
К. Роджерс. Вы очень плохой, плохой человек.
Клиент: Да. Настоящий монстр. Я делаю плохие вещи — вот, что я чувствую.

Мое предположение заключалось в том, что К. Роджерс использовал в качестве своего ответа на чувства клиента такую фразу, как ""Вам кажется, что вы делаете что-то очень плохое"", для того, чтобы дать возможность клиенту рассказать о том, что же плохого он делает, и помочь пересмотреть значение своих плохих поступков. Вместо этого К.Роджерс раз за разом преувеличивает слова клиента, усиливая тем самым негативизм ситуации. Слово ""плохой"", которое использует клиент, К. Роджерс преобразует в ""ужасный"".

К. Роджерс: Ужасный человек.
Клиент: Да. Ужасный человек.

Вздох.

К. Роджерс: Как может кто-либо заботиться о таком человеке?
Клиент: Да. Похоже, что так. Как они могут? Нет причин удивляться тому, что она оставила меня, отстранилась от меня, не хочет, чтобы я прикасалась к ней.
К. Роджерс: Чувствует что-то плохое, она отстранилась от вас потому, что относится к вам как к плохому человеку.
Клиент. Да. Потому, что я сделала что-то действительно плохое Я так чувствую. И она знает — каким-то образом она узнала о том, что я сделала.
К. Роджерс Она знает ваш секрет и -
Клиент. Да. Она знает мой секрет. Это так Она знает мой секрет.

И снова, вместо того, чтобы направить клиента к пониманию своего ""темного"" секрета, К. Роджерс выбирает путь продолжения преувеличений.

К. Роджерс. После всего любой будет рад уйти от такого человека.
Клиент. Да. Да. Это правда. Я именно так это и воспринимаю. Что-то уже настолько плохо, что исправить невозможно.
К. Роджерс. В вас нет ничего, чтобы вы могли принять.
Клиент. Вздох. Я могу принять только некоторые свои стороны. Но не всю себя. И я могу заботиться о своих правильных сторонах, но не обо всех.

Клиент. В конце концов, отступает от самоуничижающих суждений и самостоятельно достигает более сбалансированного представления о себе.

Личность психотерапевта действительно оказывает большое влияние на выбор ответа К. Роджерс достаточно настойчив в выборе пути избегания исследования негативного, даже если кажется, что он все время о нем говорит, обращаясь к использованию преувеличений слов клиента. Те, кто лично знаком с К. Роджерсом, знают его как очень теплого, весьма спокойного человека, которого очень трудно разозлить. Когда я ему об этом сказала, он ответил следующее ""Так как вы не первая, кто считает, будто я никогда не сталкивался со своей темной стороной или темными сторонами других людей, то должно быть в этом есть доля правды. Я не исследую себя таким способом, в противном случае, я бы изменил свое поведение. Однако подобные высказывания повлияли на то, что я стал более чувствительным по отношению к темным сторонам других людей"" (Rogers, 1985).

Важно помнить, что интервью с Джилл длилось всего полчаса, проводилось с целью демонстрации. Было бы неуместным в такой ситуации поддерживать более глубокое исследование сокровенных сторон внутренней жизни клиента К. Роджерс всегда был очень аккуратен с этим во время проведения демонстрационных интервью.

В заключение еще раз хотелось бы отметить, что сеанс с Джилл демонстрирует многие изменения в К. Роджерсе, произошедшие с ним в промежуток времени с момента публикации его книги ""Консультирование и психотерапия"" до 1985 года. В 1942 году он писал, что консультант никогда не должен находиться за рамками сказанного клиентом ""Это очень важно, так как в случае, если терапевт находится очень далеко от клиента, либо движется быстрее, чем клиент, либо вербализует невысказанные чувства клиента, то этим он наносит настоящий вред клиенту и психотерапевтическому процессу"" (стр. 79).

43 года спустя мы слышим, как К. Роджерс высказывает свое мнение об отношениях, о которых клиент еще не говорил, строит интерпретации и проверяет их, ведет себя довольно директивно по отношению к клиенту. Я считаю, что одно из важнейших изменений заключается в том, что он стал больше доверять своим клиентам. Он перестал относиться к ним как к хрупким и ранимым существам, полностью зависимым от влияния психотерапевта. Он стал больше доверять их способности к самоопределению и саморегуляции. Такое отношение к клиентам способствовало приобретению большей подвижности, свободы и конгруэнтности. Единственное, что никогда не менялось в К. Роджерсе — это его личностная целостность, которая лежит в основе его профессиональной деятельности. В 1942 году он написал, что ""недирективный подход ценен тем, что дает право каждому человеку быть психологически независимым и развивать свою психологическую целостность"" (стр. 127). Парадоксально, но с помощью директивности К. Роджерс продемонстрировал еще более высокую степень доверия в психологическую независимость клиента и его психологическую целостность.